В дни Рождественских праздников состоялась поездка управляющего в Туркмению. Своими впечатлениями от визита иерарх делится в интервью порталу Патриархия.ru .
― Владыка, скажите, пожалуйста, это был первая Ваша поездка в Туркмению?
― Да. После назначения меня управляющим Патриаршими приходами в Туркменистане это был первый мой визит. Он планировался на более ранний период, но известные обстоятельства, связанные с кончиной Святейшего Патриарха Алексия, заставили время поездки перенести, и вот она состоялась в Рождественские праздничные дни.
― Владыка, расскажите, пожалуйста, как проходили мероприятия в рамках Вашей поездки. Например, в Ашхабаде, в других городах.
― В самом городе Ашхабаде находится три храма. Основной, Свято-Никольский храм находится на кладбище, которое возникло в 1948 году после известного землетрясения в Ашхабаде, унесшего более 110 тысяч жителей города.
В Никольском храме в сам день Рождества Христова мы совершали Божественную литургию, а накануне, в Рождественский сочельник, богослужение совершили в молитвенном доме Воскресения Христова. Богослужение накануне праздника Рождества Христова мы совершили также в храме благоверного Александра Невского города Ашхабада.
- Каковы Ваши впечатления от этих служб?
Наверное, самым интересным событием была - или, правильнее сказать, самое глубокое впечатление на меня произвела встреча с прихожанами. Среди молящихся в храме находились не только православные верующие люди, но нередко можно было видеть мусульман, местных туркмен, которые из-за интереса к происходящему приходили посмотреть в храм на совершаемое богослужение.
При этом я бы хотел сказать, что это люди очень высокой внутренней национальной культуры. Культуры, которая гостя и уважение к гостю ставит во главу угла всех отношений. Уважительное отношение к нашим священникам, в целом к Православной Церкви чувствовалось везде и повсеместно. Это национальная черта, которую мне хотелось бы особо подчеркнуть.
Так как города в стране находятся на достаточно большом удалении, а времени было мало, мы приняли решение воспользоваться авиатранспортом и в течение этой недели несколько раз совершили полеты по основным городам самой Туркмении. В сам праздник Рождества Христова вечером мы совершили богослужение в Абадане под Ашхабадом. В городе находится небольшой храм, который в этот день не мог вместить всех желающих.
На следующий день после города Ашхабада мы посетили город Мары, где находится великолепнейший храм Покрова Божией Матери, где была совершена праздничная литургия. Так же праздничные богослужения были совершены в храмах городов Туркменбаши (бывший Красноводск), Балканабада (бывший Небид-Даг). Храмы, построенные и сохранившиеся с дореволюционных времен, или возведенные в наши дни, здесь, на благодатной Туркменской земле, являются поистине хранителями и школой высокой русской православной культуры.
― Расскажите, пожалуйста, Ваше Преосвященство, о приходской жизни: много ли прихожан, как организована богослужебная жизнь?
― Везде на службах было очень много причастников. Больше всего радовало то, что везде было очень много детей. Те православные семьи, которые живут в Туркмении, они в чем-то перенимают местный уклад, в том числе и семейной жизни. К примеру, приятно отметить, что обычная среди азиатских народов многодетность в том числе распространяется и на православных людей. Отрадно было видеть в храме молодых родителей, молодых пап и мам, у которых уже по двое и по трое детей. При этом это люди совершенно счастливые, потому что они живут в атмосфере, где не просто приняты большие семьи с большим количеством детей, но потому что это является видимым знаком благословения Божия.
Богослужения в храмах совершаются в воскресные и праздничные дни, так же много внимания уделяется церковным хорам, которые есть при каждом храме. Не редко можно было слышать, как за литургией пел весь храм антифоны, ектеньи, Херувимскую песнь. Есть и детские хоры.
- В связи с этим хотелось бы спросить: есть ли при храмах воскресные школы?
Воскресные школы действуют практически при всех храмах Туркмении. Численность детей в этих воскресных школах при некоторых храмах достигает 120-130 человек. И, возвращаясь к предыдущему вопросу, хотел бы отметить еще одну характерную черту. Сами приходы являются очень сплоченными церковными общинами. А всего в Туркмении 12 приходов. На них несут свое послушание 14 священников.
Для людей разных национальностей, живущих вдалеке от родины, - а в храмах среди крещенных верующих людей можно было видеть и русских, и украинцев - православный храм остается духовным и культурным центром. В Туркмении также очень большая диаспора армян, посещающих наши церкви, есть и коренные жители среднеазиатского региона, которые приняли Православие и являются постоянными прихожанами храмов. Очень приятно видеть, что прихожане наших храмов в Туркмении - это такая большая семья, которая собирается для того, чтобы помолиться Богу, пообщаться друг с другом, которая в этом общении находит и духовное вдохновение и простое человеческое утешение.
После посещения города Мары мы вернулись в Ашхабад и 9 января совместно со всем духовенством Туркмении соборно совершили Божественную литургию. Служение такой соборной литургии в Туркмении было совершено в первый раз за последние годы. Такой возможности раньше не предоставлялось, и вот сейчас, собравшись вокруг архиерея, все духовенство могло вместе помолиться за Божественной литургией, от единой чаши причаститься Тела и Крови Господней. В этот же день состоялось собрание духовенства, во время которого мы обсудили проблемы, которые есть в Туркмении, обсудили животрепещущие вопросы, особенно вопросы церковной жизни и практики церковного служения. Историческим событием стало избрание в этот день делегатов, для участия в Поместном Соборе Русской Православной Церкви. Туркмению на Соборе будут представлять один клирик и мирянин.
― Владыка, на самом деле о жизни внутри страны, в том числе и церковной, не очень много известно. Что показало собрание: какие с точки зрения туркменского духовенства вопросы, проблемы являются наиболее важными?
― Сегодня, конечно, это - поддержка храмов, особенно тех храмов, которые нуждаются в реставрации. В меру своих сил само правительство Туркмении поддерживает православные храмы. В частности, все православные храмы совершенно бесплатно получают газ, электричество, не оплачивают коммунальные услуги. Однако многие православные церкви все же требуют скорейшей реставрации и ремонта.
В одном из городов ― Байрам-Али ― есть великолепнейший храм святителя Алексия митрополита Московского, где еще сохранилась дореволюционная роспись, уникальная роспись, но храм находится в достаточно тяжелом положении, не удается по сей день поставить крышу, купол, и эта роспись просто на глазах гибнет под открытым небом. Конечно, все это вызывает очень большое беспокойство.
Насущным вопросом стала необходимость организации пастырских конференций для обсуждения и решения практических богослужебных вопросов среди самого духовенства.
― Своего рода пастырских семинаров?
― Да, потому что отдаленность от богословских школ, от духовных учебных заведений дает о себе знать. На собрании было принято решение, что такие встречи будут проводиться на постоянной основе, они будут посвящены различным темам. Кроме того, очень важным вопросом остается потребность в духовной литературе.
Сегодня необходимость создания приходских библиотек ― это одна из форм поддержания и развития русской духовной культуры, которая очень востребована для тех людей, кто живет и вырос в этой культурной традиции, для наших соотечественников.
Конечно, большую радость вызывало общение как таковое, потому что жить жизнью исключительно только одного прихода, не обогащаясь общением с собратьями по служению ― это, конечно, нелегко. Поэтому эти дни были наполнены общением и самого духовенства.
Кроме того, я столкнулся с другой проблемой. Коль скоро сегодня большинство жителей Туркмении говорит на туркменском языке (в том числе и многие прихожане владеют туркменским языком, даже среди русскоязычного населения), то ощущается достаточно серьезная необходимость в переводе некоторых богослужебных текстов на туркменский язык.
К примеру, во время своей поездки в эти Рождественские праздники впервые, может быть, за всю историю Туркмении православный архиерей поздравлял с Рождеством Христовым присутствующий в храме народ по-туркменски. Перед началом торжественных мероприятий я встречался с филологами, и мы перевели поздравление с Рождеством Христовым на туркменский язык.
― Это был какой-то большой текст или просто приветствие?
― Приветствие ― «С Рождеством Христовым!» ― «Месих Догулды!», и когда архиерей впервые поздравил с праздником по-туркменски, это вызывало искреннюю радость. Думаю, что эта традиция перевода на туркменский язык каких-то основных богослужебных текстов будет развиваться.
― А то, что сейчас богослужение совершается на церковно-славянском, это не является какой-то сложностью?
― Нет, нисколько, напротив, церковно-славянские богослужения становятся неким объединяющим фактором. То есть он сохранил свою функцию языка молитвы и церковного общения, оставшись доступным для людей, принадлежащим к разным национальным культурам.
― А как, например, чувствует себя в храме молодежь, которая сейчас уже почти не знает русского языка? Приходят ли молодые люди в храм?
― Молодежи в храмах достаточно много, и если мы говорим о семьях русскоязычных, то понятно, это люди, которые хорошо говорят на русском языке и знают русский язык. А если речь идет о местном коренном населении, то для них посещение храмов становится такой хорошей школой, в которой они для себя заново открывают и изучают русский язык.
Когда я общался с воспитанниками воскресной школы, с маленькими замечательными ребятками, некоторые из них очень плохо говорят по-русски, но они очень хорошо поют тропари на церковно-славянском языке, рождественские гимны, песнопения. Для них это тоже такая хорошая практическая школа русского языка. Поэтому, в принципе, таких серьезных языковых проблем совершенно не чувствуется. Во всяком случае, ни разу с этой проблемой мне не пришлось столкнуться, ни разу за все время пребывания там, в Туркмении, мне не пришлось пользоваться услугами переводчика.
― Имеются ли какие-нибудь статистические данные о количестве православных в республике?
― По некоторым опубликованным данным православное население в 2001 году составляло около 9 % от общего числа жителей страны. Говорить о большом росте количества православных, наверное, вряд ли приходится. Когда только было образовано новое независимое государство, многие православные семьи, кто имел такую возможность, выехали из Туркмении в Россию к своим родным и близким. Новые прихожане появляются из числа тех, кто приезжает работать на российских предприятиях в самой Туркмении. Однако даже при таком положении дел храмы в воскресные и праздничные дни подчас не могут вместить всех желающих.
― Можно ли сказать, что православных храмов в республике недостаточно?
― Да, можно сказать о том, что сегодня мы действительно имеем определенную необходимость в строительстве новых храмов. Особенно в Ашхабаде. В других городах тоже ощущается недостаток храмов, но пока мы говорим о столице.
― Владыка, а существуют ли у прихожан местных храмов какие-нибудь возможности для паломничества?
― Дело в том, что в Туркмении введен визовый режим посещения, и приезд в страну и выезд из Туркмении предполагают определенные формальности, связанные с получением визы. И, соответственно, дополнительные затраты на оформление визы, на пересечение границы. Так как люди в Туркмении живут достаточно скромно, то не каждый может себе позволить часто выезжать за границу. Но я очень надеюсь, что, если Бог даст, мы уже в этом году постараемся организовать паломническую поездку для самых прилежных детей воскресных школ по святыням России, в Москву и по некоторым монастырям. Но это только наши планы и надежды. Я очень надеюсь, что нам Бог даст силы осуществить эти наши надежды.
Какие еще, на ваш взгляд, духовно-просветительские проекты могут быть реализованы Патриаршими приходами в ближайшее время?
Среди перспектив ― сегодня было бы очень хорошо подумать о создании информационного портала православных приходов в Туркменистане. Его можно было бы наполнить содержанием, касающимся нынешнего положения Патриарших приходов, современной церковной жизни, и новостями церковной жизни в стране. Очень многие ко мне обращаются: «Владыка, а где можно было бы узнать о современной церковной жизни в Туркмении, о храмах?», и многие даже удивляются, когда говоришь им, что в Туркмении двенадцать храмов. «Как?» «Где?» «Откуда там вообще храмы?»
― Есть какие-то в Туркмении какие-то почитаемые святыни, иконы?
― В Ашхабаде есть одна чтимая икона Пресвятой Богородицы, именуемая «Услышательница», и есть еще икона Божией Матери «Иверская», привезенная со Святой Горы Афон, современного письма, тоже почитаемая. Первая икона находится в Никольском храме, вторая икона ― в молитвенном доме Воскресения Христова.
В некоторых храмах с благоговением хранятся частицы святых Мощей, образы святых, привезенные сюда нашими благочестивыми предками. В ближайшее будущее мы намерены составить подробное описание этих святынь, покровительствующих туркменской земле.
― Приходское духовенство в основном возрастное или служат молодые священники?
― Молодые священники. Большей частью ― это священники до 40 лет. Священники с большими семьями. И очень важно, что бы наши пастыри, несущее свое служение в дали от духовной родины, чувствовали на себе молитвенную поддержку, внимание к своим проблемам и самое главное, заботливое и участливое общение. В равной степени в таком же общении нуждаются и прихожане наших православных храмов.
Особые слезы радости и благодарности появлялись у людей, когда я им передавал самые теплые поздравления от единоверцев из России. У многих жителей Туркмении здесь в России живут родственники, дети. Время разделило их, но при всем этом они действительно хранят живую, очень трогательную и, я бы сказал, жертвенную связь со своей духовной родиной ― Россией. И особой связующей нитью с родиной для них является православный храмы. Храм становится для них местом, где они чувствуют себя как дома.
Благодарю Бога за то, что состоявшаяся поездка предоставила всем нам возможность к такого простого человеческого общения и, главное, общения духовного, евхаристического - вокруг Чаши Христовой.
Архиепископ Пермский Варлаам (в миру Виктор Степанович Ряшенцев) родился 8 июня 1878 года в Тамбове в семье купца второй гильдии Степана Григорьевича Ряшенцева. Мать, Мария Федоровна, урожденная Затонская, также происходила из купцов. В семье было восемь детей. Уклад был традиционно православным, в доме строго соблюдались посты. Религиозность и высокий духовный настрой матери в наибольшей степени передались ее сыновьям Виктору и Николаю (в будущем также епископу, священномученику Герману, 1883-1937), которые даже лицом были более других детей похожи на мать.
Наследственными в семье были музыкальная и художественная одаренность, легкий и жизнерадостный нрав. Почти все дети получили высшее образование - экономическое, медицинское, а Виктор и Николай - богословское.
Степан Григорьевич, выходец из крестьян, имел мануфактурный магазин на главной улице города, семья жила в большом двухэтажном доме. Но после его смерти (по-видимому в начале 1890-х годов) вдова, мать Владыки, не смогла вести дела и разорилась, магазин купили приказчики. Спустя несколько лет пришлось продать и большой дом и переселиться в маленький, одноэтажный.
Иеромонах Варлаам
В 1896 году Виктор оканчивает классическую гимназию в Тамбове, а в 1901-м - Казанскую духовную академию со степенью кандидата богословия.
В 1901 году, 29 сентября, Виктор был назначен преподавателем Уфимского Духовного училища. В этом же году, 8 октября, он был пострижен в монашество с именем Варлаам, а 9 октября епископом Уфимским и Мензелинским Антонием (Храповицким) рукоположен во иеродиакона и 10 октября - во иеромонаха.
К этому периоду относится рассказ племянницы владыки Варлаама, дочери его брата Леонида, Гали Леонидовны Солоповой о жизни в семье Ряшенцевых:
У бабушки, Марии Федоровны, единственно, что сохранилось по смерти мужа, - это небольшое имение под Тамбовом, недалеко от станции Ляда. Там был выстроен большой рубленый дом, а с появлением на свет многочисленных внуков к нему была сделана пристройка. Летом на дачу съезжалась вся большая семья, братья и сестры со своими детьми. Всем хватало места, у каждого была своя комната. Дача была окружена лесом. Сразу за забором начинался сосновый и дубовый лес, какой-то участок был посажен Марией Федоровной и назывался «бабушкин лес». Вся детвора должна была каждый день отправляться на сборы ягод и грибов, их было великое изобилие поблизости от дома. А вечером на костре отваривались грибы и варилось варенье, детям при этом полагались душистые пенки, которые намазывались на кусок черного хлеба. В отдалении от большого дома, примерно в полукилометре от него, среди поля, был построен маленький деревянный домик для монашествующих, Варлаама и Германа, там они жили, когда приезжали на дачу. Этот домик назывался «скит». Мы, дети, а нас было семь человек, сами понимали, что здесь особый мир, и не бегали, не шумели около него. Отец Варлаам был необыкновенно добр и кроток, глаза его так и сияли лаской. Никогда нельзя было услышать от него повышенного, сердитого тона. Всегда ровный, спокойный, самоуглубленный, удивительный... Недаром в семье его называли «кроткий ангел», «тихий ангел». Он был какой-то неземной! К отцу Варлааму мы относились с невольной почтительностью, удивлением и даже страхом. Мы считали его святым, хотя никто не говорил нам этого. Отец Герман в то время был более земным, и мы его не боялись, он любил поговорить и пошутить с нами.
Преподавательская деятельность в течение 1901-1906 гг. в духовном училище и семинарии Уфы закончилась в 1906 году назначением о. Варлаама (уже в сане архимандрита) ректором Полтавской духовной семинарии. В этот период о. Варлаам пишет ряд научно-богословских трудов, в основном по апологетике. Наиболее известны его работы «Ренан и его книга “Жизнь Иисуса”. Изложение содержания и критический разбор при свете евангельского учения», «Теософия перед лицом христианства», «Вера и причины неверия», «О христианском воспитании детей».
Книги эти написаны на злобу дня: упадок веры и, как следствие, упадок нравов, особенно в высших слоях общества, интеллигенции в тот период для современников был очевиден. «Тлетворное дыхание неверия благодаря литературе и ложному направлению науки разносится всюду, и редкому человеку не приходится вступать с ним в борьбу», - писал о. Варлаам.
Еп. Гомельский Варлаам, 1913г.
Воспитанник полтавского кадетского корпуса, святитель Шанхайский и Сан-Францисский Иоанн (Максимович) впоследствии вспоминал, что особенно повлияло на выбор им жизненного пути именно общение в то время с о. Варлаамом.
11 января 1913 года в Свято-Троицком соборе Александро-Невской лавры в С.-Петербурге состоялось наречение, а 13 января - хиротония архимандрита Варлаама во епископа Гомельского, викария Могилёвской епархии, которую возглавил митрополит С.-Петербургский и Ладожский Священномученик Владимир (Богоявленский) .
Примечательны слова владыки Варлаама, сказанные при наречении во епископа. Они звучат как предвидение им своего исповеднического пути:
Времена ныне наступили тяжкие: многие отступают от веры, восстают на Христа и на Его святую Церковь. Ныне, когда путь истины - в поношении от многих (см.:), пастырю уже нельзя молчать и молча переносить скорби. Нужно защищать истину и громко свидетельствовать о ней, быть как бы исповедником. А быть исповедником - значит быть священномучеником. Таков и есть путь святительский.
В первый раз владыка Варлаам был арестован 23 июня 1919 года в Гомеле, «по подозрению в контрреволюции», но уже 5 июля освобожден на основании прошения пяти тысяч верующих. После освобождения Владыка был назначен епископом Мстиславским, викарием Могилёвской епархии, в 1922 году он временно управлял Могилёвской епархией. С 16 сентября 1923 года он епископ Псковский и Порховский, одновременно с 17 июня 1924 г. управлял Гомельским викариатством.
Второй арест произошел в конце 1924 года в Пскове. Владыка Варлаам был приговорён к двум годам тюремного заключения и отбывал срок в ярославском политизоляторе. В 1926 году он был освобожден без права проживания в Ленинградской и Псковской губерниях и остался жить в Ярославле. Ярославским митрополитом священноисповедником Агафангелом (Преображенским) епископ Варлаам был назначен на Любимское викариатство Ярославской епархии на смену арестованному епископу.
13 июля 1927 г. Заместителем Патриаршего Местоблюстителя митрополитом Сергием владыка Варлаам был возведен в сан архиепископа и назначен на Пермскую кафедру. 24 ноября того же года он был уволен на покой. В конце декабря 1927 г. митрополит Сергий по представлению митрополита Агафангела вновь назначил владыку Варлаама временно управляющим Любимским викариатством.
В июле 1927 года появилась Декларация Заместителя Местоблюстителя патриаршего престола митрополита Сергия о лояльности к советской власти. Ее появление было связано с попыткой митрополита Сергия обеспечить Церкви легальный статус в новых исторических условиях - в условиях советского режима, который не собирался падать, а всеми признаками показывал, что будет стабильно существовать еще долгие годы.
В конце 1927 года некоторые архиереи, не согласные с Декларацией, заявили о своем отделении от митрополита Сергия, высказав намерение править епархиями самостоятельно. 6 февраля 1928 от митрополита Сергия с сохранением подчинения находившемуся в заключении Патриаршему Местоблюстителю митрополиту сщмч. Петру (Полянскому) отделилась и Ярославская епархия во главе с авторитетнейшим иерархом митрополитом Агафангелом. В составе группы ярославских архиереев, поддержавших позицию митрополита Агафангела, был и владыка Варлаам.
Вскоре, как впоследствии свидетельствовал сам владыка Варлаам, ярославские епископы поняли, что, хотя «обращение его [митрополита Сергия] вводит в заблуждение верующих, но... открытая борьба приведет к разгрому. В данных исторических условиях... раскол, вызванный нашим обращением, ведет к ослаблению Церкви». Уже 10 мая, в результате переговоров с митрополитом Сергием, ярославские архиереи ради сохранения церковного мира и единства заявили о возвращении в молитвенное общение с первоиерархом. Инцидент, таким образом, был исчерпан.
Осенью 1928 г. по просьбе тяжелобольного митрополита Агафангела владыка Варлаам управлял Ярославской епархией вплоть до кончины священноисповедника, последовавшей 16 октября того же года. В июле 1929 года архиепископу Варлааму было поручено принять управление также Ростовским викариатством, в его ведении в 1929 году находилось около 300 православных общин.
7 сентября 1929 года архиепископ Варлаам был арестован в Ярославле по делу «церковно-монархической организации “Истинное православие”» и обвинен в том, что «совместно с другими лицами... вел организационную работу и агитацию, направленную к подрыву и ослаблению Советской власти». 3 января 1930 года особым совещанием при коллегии ОГПУ он был приговорен к 3 годам ИТЛ и направлен в котласские мастерские Северных лагерей ОГПУ особого назначения, где работал в переплетной мастерской.
7 марта 1931 года архиепископ Варлаам был арестован в самом лагере и помещен в котласский следственный изолятор. 20 мая 1931 г. постановлением коллегии ОГПУ срок заключения Владыке был увеличен до 10 лет, его перевели в СЛОН. В 1933 году заключение в лагере было заменено на ссылку: архиепископ Варлаам был сослан в Северный край и поселился в Вологде.
К старцу-архиепископу за духовными советами и наставлениями обращалось в Вологде множество людей. Владыка лечил и физические недуги - гомеопатическими средствами.
К архиепископу часто приезжали священнослужители, жаловавшиеся на невыносимые условия, в которые поставила их советская власть, и просившие благословения оставить священнослужение и пойти на светскую работу. Таким Владыка настоятельно советовал терпеть до конца и служения не оставлять.
Архиепископ Варлаам
Живя в ссылке, Владыка окормлял бывших насельниц закрытых советской властью монастырей. Многие из его духовных чад в Вологде, Житомире, Гомеле, Орле и других городах, объединившись по 2-3 человека, селились в одной квартире и вели монашеский образ жизни. К ним Владыка посылал письма с духовными наставлениями. Он рекомендовал регулярно бывать в храме, больше молиться, читать духовную литературу.
Для пользы своих духовных чад Владыка составлял подборки поучений и выписок из святоотеческих книг («О любви и дружбе», «Как сохранить веру», «Краткие правила жизни» и др.), которые переписывались его вологодскими последователями. Сам находясь в ссылке, Владыка помогал чем мог другим репрессированным за веру: кому деньгами и вещами, а кому посылая для помощи своих духовных чад.
В воспоминаниях о жизни церковной Вологды 30-40-х годов протоиерей Алексий Резухин, в то время иподиакон вологодского архиерея, так писал о владыке Варлааме.
Среди находящихся на вольном поселении в Вологде были в одно время, в 1934-35 годах, два архиерея - архиепископ Варлаам (Ряшенцев) и епископ Евгений (Кобранов). Оба они ходили молиться в храм на Богородском кладбище. Никакого участия в богослужении они, конечно, не принимали.
Архиепископ Варлаам был в возрасте 55-56 лет, худощавый, прямой, среднего роста, седой, с небольшой полной бородой, с мелкими чертами лица, заостренным носом и удивительно чистыми небольшими голубыми глазами. Волосы на голове у него были редкие и длинные. Я видел Владыку всего несколько раз в летнюю пору. Он ходил в храм только к ранним литургиям, а я всегда к поздним, притом он ходил только в праздничные дни и стоял в конце храма с правой стороны у стола, где лежали поминальники, чуть-чуть впереди нищих. Одет Владыка был в серый, самый простой плащ, из-под которого выглядывал черный подрясник. На голове у него была черного цвета поношенная скуфья. Владыка был очень скромным, осторожным, ни с кем в храме не заводил знакомства и не разговаривал, вел себя так, что можно было его и не заметить, выходил со службы и сразу же смешивался со всеми. Квартировал он на улице Транспортной.
Владыка Варлаам, как потом я узнал, был видным архиереем и старцем. Когда я поступил учиться в Богословский институт, то там встретился с пожилым москвичом, интеллигентным церковным человеком. Узнав о том, что я из Вологды, он, возгоревшись духом, сказал: «Там же был архиепископ Варлаам!» Далее он восторженно сообщил, что владыка Варлаам был большим старцем, духовным руководителем многих москвичей. В Вологде я знал монахиню Капитолину, алтарницу Рождественско-Богородской церкви сороковых-семидесятых годов. Как-то в разговоре с ней выяснилось, что она была духовной дочерью архиепископа Варлаама и многие вологодские монахини были руководимы этим старцем. Время сохранило духовный труд Владыки в виде машинописи на 42-х листах под названием «Наставления Преосвященного старца архиепископа Варлаама (Ряшенцева). Памятка иноку».
В Туле живет наш большой друг - крестная моей дочери Марии - Наталия Александровна Верховцева, девяностодвухлетняя старица, которая была хорошо знакома в двадцатых годах с владыкой Варлаамом. Архиепископ подарил ей и ее матери Вере Тимофеевне свою фотографию с такой надписью на обороте: «Родным по духу и искренне уважаемым р.Б. (рабам Божиим) Вере и Наталии на молитвенную память от е[пископа] Варлаама. 11 января 1927 г.» Это фотоизображение Наталия Александровна подарила мне, как и «Памятку иноку», о которой говорилось выше.
Кроме наставлений духовным чадам «Памятка иноку» до нас дошли и некоторые письма владыки Варлаама из ссылки.
Дух писаний Владыки подлинно святоотеческий. Стиль - ясный, лаконичный, простой, лишенный какой бы то ни было академической вычурности. Слова его идут от сердца, от личного опыта. Да и сам Владыка подчеркивал в своих работах, что вопросы веры могут постигаться лишь самой жизнью.
Из следственного дела. Внутренняя тюрьма УНКВД. 1940г.
11 ноября 1940 года архиепископ Варлаам был арестован в последний раз и заключен во внутреннюю тюрьму УНКВД. При обыске у него нашли 330 книг, обширную переписку, архиерейское облачение и др. Книги были уничтожены сразу, все остальные предметы - по окончании следствия. Владыка обвинялся в том, что создал и возглавил на территории Вологодской области «широко разветвленную контрреволюционную организацию церковников... Главной целью их была непримиримая борьба с советской властью с целью свержения ее и восстановление монархического строя». 26 августа 1941 года судебная коллегия по уголовным делам Вологодского областного суда приговорила архиепископа Варлаама к расстрелу. Постановлением Президиума Верховного Совета СССР от 25 ноября 1941 года расстрел был заменен 10-ю годами лагерей. Но этот срок владыке Варлааму отбывать уже не пришлось: Господь освободил Своего верного раба от земных уз - архиепископ Варлаам умер 20 февраля 1942 года в тюремной больнице г. Вологды.
Вот строки из письма монахини Сергии (Клименко), лично знавшей брата Владыки сщмч. Германа:
«Стяжи Друга - Господа», - говаривал наш современный мученик архиепископ Варлаам (Ряшенцев), умерший в вологодской тюрьме. По словам воришек, в камере с которыми был заключен Владыка, когда он умер, то свет излучался от него.
Сведения о семье владыки Варлаама взяты из книги: «Письма владыки Германа», М., ПСТГУ, 2004.
Архиепископ Варлаам (в миру Василий Иванович Успенский ; 1801 , село Ухолово, Рязанская губерния — 31 марта 1876 ) — епископ Русской православной церкви, архиепископ Тобольский и Сибирский , духовный писатель, астроном.Писателем Лесковым описан случай, как однажды сломался мост и Владыка был вынужден выйти из кареты и пройтись пешком.
Попросту говоря, он шел пешком, потому что его карета не могла переехать через мост. Зато шел святитель, окруженный толпою, состоявшею человек из двадцати духовных и недуховных людей, между которыми особенно замечательны были две бабы. Одна из этих православных христианок все подстилала перед святителем полотенце, на которое тот и наступал для ее удовольствия, а другая была еще благочестивее и норовила сама лечь перед ним на дорогу, - вероятно с тем, чтобы святитель по самой по ней прошелся, но он ей этого удовольствия не сделал. Сам он представлял из себя особу с красноватым геморроидальным лицом, на котором светились маленькие, сердитые серые глазки, разделенные толстым, дубоватым носом. Во всей фигуре владыки не было не только ничего “святолепного”, но даже просто ничего внушительного. Он казался только разгневанным и “преогорченным”. Тревожный взор его как будто вопрошал всех и каждого: “Что это такое? Отчего это я могу ходить пешком.
Во время служения Владыки Варлаама в Пензе, в городе жил богатый Англичанин Шкотт, он был человек очень благородный и добрый, но своеобычный. Он был очень вежлив, но если встречал с чьей-либо стороны грубость и наглость, то не спускал их никому.
Однажды англичанин Шкотт вошёл в православный храм, куда наведался Владыка Варлаам.
Царские врата были открыты, и свободно долетали слова: “пес, дурак, болван”, которые, кажется, главным образом выпадали на долю отца-настоятеля, но, может быть, по частям доставались и другим лицам освященного сана. Но вот, наконец, епископ, все обозрев и сделав все распорядки в алтаре, вышел на солею, у которой стояли ктитор и еще человека два-три не из духовных. Здесь же находилась и “матушка” отца-настоятеля, пришедшая просить его преосвященство на чай.
Преосвященный все супился и, раздавая всем по рукам благословение, спрашивал каждого: “чей такой?” или “чья ты?” и раздав эти благословения, на низкий поклон и привет матушки ответил:
Ступай, готовься, - приду.
И затем он вдруг неожиданно обратился к англичанину, смиренно стоявшиму на левом клиросе, и громко крикнул:
А вы что? Чьи вы? Чего молчишь, старик?
Англичанин замотал головою, что у него обыкновенно бывало признаком неудовольствия, и неожиданно для всех ответил:
А ты чего кричишь, старик?
Архиерей даже покачнулся и вскрикнул:
Как? Чт? ты такое?
А ты что такое?
Шумливый епископ как будто совсем потерялся и, ткнув по направлению к нам пальцем, крикнул священнику:
Говори: кто этот грубец?
Грубец, да не глупец, - отвечал Шкотт, предупредив ответ растерявшегося священника.
Архиерей покраснел, как рак, и, защелкав по палке ногтями, уже не проговорил, а прохрипел:
Сейчас мне доложить, что это такое?
Ему доложили, что это А. Я. Шкотт, главноуправляющий имениями графов П<еров>ских. Архиерей сразу стих и вопросил:
А для чего он в таком уборе? - но, не дождавшись на это никакого ответа, направился прямо на гостя.
Момент был самый решительный, но окончился тем, что архиерей протянул Шкотту руку и сказал:
Я очень уважаю английскую нацию.
Благодарю.
Характерная нация.
Ничего: хороша, - отвечал Шкотт.
А что здесь случилось, прошу покорно, пусть остается между нас.
Пусть остается.
Теперь же прошу к священнику: откушать вместе моего дорожного чаю.
Отчего не так? - я люблю чай.
Значит, обрусели?
Нет, - значит - чай люблю.
Преосвященный хлопнул Шкотта по-товарищески по плечу и еще раз воскликнул:
Ишь, какая характерная нация! Полно злиться!
А вы ступайте по своим местам.
И наговорившие друг другу комплиментов англичанин и архиерей долгонько кушали чай и закусывали “из дорожных запасов” владыки, причем его преосвященство в это время не раз принимался хлопать Шкотта по плечу, а тот, не оставаясь в долгу, за каждую такую ласку в свою очередь дружески хлопал его по стомаху. Оба они остались друг другом столько довольны, что на прощанье братски расцеловались, причем Шкотт так сильно сжал поданную ему архиереем руку, что тот сморщился и еще раз вскрикнул:
Ох, какая здоровая нация!
Так все это мирно и приятно кончилось в мимолетном свидании этого архипастыря с англичанином...По книги: "Мелочи архиерейской жизни" Лесков
Архиепископ Пермский Варлаам (в миру Виктор Степанович Ряшенцев) родился 8 июня 1878 года в Тамбове в семье купца второй гильдии Степана Григорьевича Ряшенцева. Мать, Мария Федоровна, урожденная Затонская, также происходила из купцов. В семье было восемь детей. Уклад был традиционно православным, в доме строго соблюдались посты. Религиозность и высокий духовный настрой матери в наибольшей степени передались ее сыновьям Виктору и Николаю (в будущем также епископу, священномученику Герману, 1883-1937), которые даже лицом были более других детей похожи на мать .
Наследственными в семье были музыкальная и художественная одаренность, легкий и жизнерадостный нрав. Почти все дети получили высшее образование — экономическое, медицинское, а Виктор и Николай — богословское.
Степан Григорьевич, выходец из крестьян, имел мануфактурный магазин на главной улице города, семья жила в большом двухэтажном доме. Но после его смерти (по-видимому в начале 1890-х годов) вдова, мать Владыки, не смогла вести дела и разорилась, магазин купили приказчики. Спустя несколько лет пришлось продать и большой дом и переселиться в маленький, одноэтажный.
Примечательны слова владыки Варлаама, сказанные при наречении во епископа. Они звучат как предвидение им своего исповеднического пути:
Времена ныне наступили тяжкие: многие отступают от веры, восстают на Христа и на Его святую Церковь . Ныне, когда путь истины — в поношении от многих (см.: ), пастырю уже нельзя молчать и молча переносить скорби. Нужно защищать истину и громко свидетельствовать о ней, быть как бы исповедником. А быть исповедником — значит быть священномучеником. Таков и есть путь святительский.
В первый раз владыка Варлаам был арестован 23 июня 1919 года в Гомеле, «по подозрению в контрреволюции», но уже 5 июля освобожден на основании прошения пяти тысяч верующих. После освобождения Владыка был назначен епископом Мстиславским, викарием Могилёвской епархии, в 1922 году он временно управлял Могилёвской епархией. С 16 сентября 1923 года он епископ Псковский и Порховский, одновременно с 17 июня 1924 г. управлял Гомельским викариатством.
Второй арест произошел в конце 1924 года в Пскове. Владыка Варлаам был приговорён к двум годам тюремного заключения и отбывал срок в ярославском политизоляторе. В 1926 году он был освобожден без права проживания в Ленинградской и Псковской губерниях и остался жить в Ярославле. Ярославским митрополитом священноисповедником Агафангелом (Преображенским) епископ Варлаам был назначен на Любимское викариатство Ярославской епархии на смену арестованному епископу.
13 июля 1927 г. Заместителем Патриаршего Местоблюстителя митрополитом Сергием владыка Варлаам был возведен в сан архиепископа и назначен на Пермскую кафедру. 24 ноября того же года он был уволен на покой. В конце декабря 1927 г. митрополит Сергий по представлению митрополита Агафангела вновь назначил владыку Варлаама временно управляющим Любимским викариатством.
В июле 1927 года появилась Декларация Заместителя Местоблюстителя патриаршего престола митрополита Сергия о лояльности к советской власти. Ее появление было связано с попыткой митрополита Сергия обеспечить Церкви легальный статус в новых исторических условиях — в условиях советского режима, который не собирался падать, а всеми признаками показывал, что будет стабильно существовать еще долгие годы.
В конце 1927 года некоторые архиереи, не согласные с Декларацией, заявили о своем отделении от митрополита Сергия, высказав намерение править епархиями самостоятельно. 6 февраля 1928 от митрополита Сергия с сохранением подчинения находившемуся в заключении Патриаршему Местоблюстителю митрополиту сщмч. отделилась и Ярославская епархия во главе с авторитетнейшим иерархом митрополитом Агафангелом. В составе группы ярославских архиереев, поддержавших позицию митрополита Агафангела, был и владыка Варлаам.
Вскоре, как впоследствии свидетельствовал сам владыка Варлаам, ярославские епископы поняли, что, хотя «обращение его [митрополита Сергия] вводит в заблуждение верующих, но... открытая борьба приведет к разгрому. В данных исторических условиях... раскол, вызванный нашим обращением, ведет к ослаблению Церкви». Уже 10 мая, в результате переговоров с митрополитом Сергием, ярославские архиереи ради сохранения церковного мира и единства заявили о возвращении в молитвенное общение с первоиерархом. Инцидент, таким образом, был исчерпан.
Осенью 1928 г. по просьбе тяжелобольного митрополита Агафангела владыка Варлаам управлял Ярославской епархией вплоть до кончины священноисповедника, последовавшей 16 октября того же года. В июле 1929 года архиепископу Варлааму было поручено принять управление также Ростовским викариатством, в его ведении в 1929 году находилось около 300 православных общин.
7 сентября 1929 года архиепископ Варлаам был арестован в Ярославле по делу «церковно-монархической организации “Истинное православие”» и обвинен в том, что «совместно с другими лицами... вел организационную работу и агитацию, направленную к подрыву и ослаблению Советской власти». 3 января 1930 года особым совещанием при коллегии ОГПУ он был приговорен к 3 годам ИТЛ и направлен в котласские мастерские Северных лагерей ОГПУ особого назначения, где работал в переплетной мастерской.
7 марта 1931 года архиепископ Варлаам был арестован в самом лагере и помещен в котласский следственный изолятор. 20 мая 1931 г. постановлением коллегии ОГПУ срок заключения Владыке был увеличен до 10 лет, его перевели в СЛОН. В 1933 году заключение в лагере было заменено на ссылку: архиепископ Варлаам был сослан в Северный край и поселился в Вологде.
К старцу-архиепископу за духовными советами и наставлениями обращалось в Вологде множество людей. Владыка лечил и физические недуги — гомеопатическими средствами.
К архиепископу часто приезжали священнослужители, жаловавшиеся на невыносимые условия, в которые поставила их советская власть, и просившие благословения оставить священнослужение и пойти на светскую работу. Таким Владыка настоятельно советовал терпеть до конца и служения не оставлять.
Архиепископ Варлаам
Живя в ссылке, Владыка окормлял бывших насельниц закрытых советской властью монастырей. Многие из его духовных чад в Вологде, Житомире, Гомеле, Орле и других городах, объединившись по 2-3 человека, селились в одной квартире и вели монашеский образ жизни. К ним Владыка посылал письма с духовными наставлениями. Он рекомендовал регулярно бывать в храме, больше молиться, читать духовную литературу.
Для пользы своих духовных чад Владыка составлял подборки поучений и выписок из святоотеческих книг («О любви и дружбе», «Как сохранить веру», «Краткие правила жизни» и др.), которые переписывались его вологодскими последователями. Сам находясь в ссылке, Владыка помогал чем мог другим репрессированным за веру: кому деньгами и вещами, а кому посылая для помощи своих духовных чад.
В воспоминаниях о жизни церковной Вологды 30-40-х годов протоиерей Алексий Резухин, в то время иподиакон вологодского архиерея, так писал о владыке Варлааме.
Среди находящихся на вольном поселении в Вологде были в одно время, в 1934-35 годах, два архиерея — архиепископ Варлаам (Ряшенцев) и епископ Евгений (Кобранов). Оба они ходили молиться в храм на Богородском кладбище. Никакого участия в богослужении они, конечно, не принимали.
Архиепископ Варлаам был в возрасте 55-56 лет, худощавый, прямой, среднего роста, седой, с небольшой полной бородой, с мелкими чертами лица, заостренным носом и удивительно чистыми небольшими голубыми глазами. Волосы на голове у него были редкие и длинные. Я видел Владыку всего несколько раз в летнюю пору. Он ходил в храм только к ранним литургиям, а я всегда к поздним, притом он ходил только в праздничные дни и стоял в конце храма с правой стороны у стола, где лежали поминальники, чуть-чуть впереди нищих. Одет Владыка был в серый, самый простой плащ, из-под которого выглядывал черный подрясник. На голове у него была черного цвета поношенная скуфья. Владыка был очень скромным, осторожным, ни с кем в храме не заводил знакомства и не разговаривал, вел себя так, что можно было его и не заметить, выходил со службы и сразу же смешивался со всеми. Квартировал он на улице Транспортной.
Владыка Варлаам, как потом я узнал, был видным архиереем и старцем. Когда я поступил учиться в Богословский институт, то там встретился с пожилым москвичом, интеллигентным церковным человеком. Узнав о том, что я из Вологды, он, возгоревшись духом, сказал: «Там же был архиепископ Варлаам!» Далее он восторженно сообщил, что владыка Варлаам был большим старцем, духовным руководителем многих москвичей. В Вологде я знал монахиню Капитолину, алтарницу Рождественско-Богородской церкви сороковых-семидесятых годов. Как-то в разговоре с ней выяснилось, что она была духовной дочерью архиепископа Варлаама и многие вологодские монахини были руководимы этим старцем. Время сохранило духовный труд Владыки в виде машинописи на 42-х листах под названием «Наставления Преосвященного старца архиепископа Варлаама (Ряшенцева) . Памятка иноку».
В Туле живет наш большой друг — крестная моей дочери Марии — Наталия Александровна Верховцева, девяностодвухлетняя старица, которая была хорошо знакома в двадцатых годах с владыкой Варлаамом. Архиепископ подарил ей и ее матери Вере Тимофеевне свою фотографию с такой надписью на обороте: «Родным по духу и искренне уважаемым р.Б. (рабам Божиим) Вере и Наталии на молитвенную память от е[пископа] Варлаама. 11 января 1927 г.» Это фотоизображение Наталия Александровна подарила мне, как и «Памятку иноку», о которой говорилось выше.
Кроме наставлений духовным чадам «Памятка иноку» до нас дошли и некоторые письма владыки Варлаама из ссылки.
Дух писаний Владыки подлинно святоотеческий. Стиль — ясный, лаконичный, простой, лишенный какой бы то ни было академической вычурности. Слова его идут от сердца, от личного опыта. Да и сам Владыка подчеркивал в своих работах, что вопросы веры могут постигаться лишь самой жизнью.
Из следственного дела. Внутренняя тюрьма УНКВД. 1940г.
11 ноября 1940 года архиепископ Варлаам был арестован в последний раз и заключен во внутреннюю тюрьму УНКВД. При обыске у него нашли 330 книг, обширную переписку, архиерейское облачение и др. Книги были уничтожены сразу, все остальные предметы — по окончании следствия. Владыка обвинялся в том, что создал и возглавил на территории Вологодской области «широко разветвленную контрреволюционную организацию церковников... Главной целью их была непримиримая борьба с советской властью с целью свержения ее и восстановление монархического строя». 26 августа 1941 года судебная коллегия по уголовным делам Вологодского областного суда приговорила архиепископа Варлаама к расстрелу. Постановлением Президиума Верховного Совета СССР от 25 ноября 1941 года расстрел был заменен 10-ю годами лагерей. Но этот срок владыке Варлааму отбывать уже не пришлось: Господь освободил Своего верного раба от земных уз — архиепископ Варлаам умер 20 февраля 1942 года в тюремной больнице г. Вологды.
Вот строки из письма монахини Сергии (Клименко), лично знавшей брата Владыки сщмч. Германа:
«Стяжи Друга — Господа», — говаривал наш современный мученик архиепископ Варлаам (Ряшенцев) , умерший в вологодской тюрьме. По словам воришек, в камере с которыми был заключен Владыка, когда он умер, то свет излучался от него.
Сведения о семье владыки Варлаама взяты из книги: «Письма владыки Германа», М., ПСТГУ, 2004.
N. тотчас же сел в экипаж и поскакал навстречу “дорогому гостю”.
Помещик выехал один, потому что не считал удобным представлять владыке детей на дороге, и к тому же он не знал, “как его преосвященство с ним обойдётся”. После происшествия с “владычным зонтиком” N. несколько сомневался насчёт владыки, и сомневался даже до такой степени, что не был уверен, удостоит ли владыка пересадить его к себе в карету, как это делали все его предшественники, или же оставит его скакать по-полицмейстерски, спереди или сзади. Это и в самом деле могло серьёзно озабочивать N., потому что он очень любил почёт, и все прежние п-ские владыки обыкновенно сажали его с собою в карету. Отчего же было его этим не утешить, особенно после такой двусмысленной истории с “владычным зонтиком”, которую человек более решительный назвал бы просто “владычным нигилизмом”?
И вот, с небольшим через полчаса, на пологом косогоре, далеко видном с верхнего этажа дома, показался быстро нёсшийся столб пыли, а в нем архиерейский поезд, который, однако, оказался очень малым. К храму подскакали только троечные дрожки, в которых сидел несколько недовольный или смущённый N., а в карете очень простой старичок с добродушным лицом, в чёрном клобучке, за ними же, в заднем кабриолете за каретою, человек, который один и составлял всю свиту архиерея. Это, между прочим, было одною из причин заметного на липе хозяина смущения. N. не привык к такой простоте и считал её новым признаком всюду проникающего нигилизма, который мог иметь дурное влияние не только на крестьян, но и на детей владельца и на самое духовенство. К тому же эта столь желанная и столь благодетельная для бедного сельского духовенства простота оставляла без употребления многое из приготовленного к угощению предполагаемой обширной компании и портила весь эффект встречи. Даже и “исполлаети деспота” некому было грянуть при входе владыки. Как хотите судите, а добрый православист не мог оставаться спокоен и доволен, видя такое “разорение отеческого обычая”.
Но кроме того, N. имел ещё сугубое огорчение в том, что владыка не только не посадил его в карету, а даже “уязвил его” за усердие. А именно, он просто раскланялся с N. в окно и спросил:
- Куда поспешаете? верно, по делу хозяйственному? Резент! Дела прежде всего, а я и без вас справлюсь.
- Нет, как можно, владыко! Я нарочно выехал навстречу вашему преосвященству.
- А для какой причины?
N. смешался; он не ожидал такого странного вопроса и отвечал:
- Так… хотел засвидетельствовать вам моё почтение.
- Ну вот! эко дело какое! Это и дома бы можно.
- Хотел благословения, владыко…
- Ага! благословения; ну, Боже вас благослови, - отвечал владыка, - а теперь садитесь же поскорей на своё место да погоняйте. Жарынь, я устал, в холодок хочется.
И, усадив N. на его прежнее местечко, владыка прикатил, как доселе ехал, один в своей карете и затем непосредственно начал ряд крайне смущавших благочестивого хозяина “странных поступков в нигилистическом штиле”.
Во-первых, епископ ходил скоро, и когда, при вступлении его в церковь, дети помещика (между коими один был в мундире кавалерийского офицера) пропели “Достойно есть” и “исполатие”, то он остановился и слушал их с большим вниманием и удовольствием, а потом похвалил их и, скоро обойдя храм, опять принялся хвалить их стройное пение. Узнав же от молодых людей, по выходе из церкви, что они составляют домашний хор, которым исполняют оперное хоровое пение, пожелал послушать их светское пение. Это старому N. казалось уже совсем соблазнительно, а молодые люди с удовольствием спели для епископа несколько мест из “Жизни за царя” и из “Руслана”, а также из “Фауста” и из “Пророка”.
Г. тамбовскую классическую гимназию, в г. - Казанской духовной академии со степенью кандидата богословия .
8 октября того же года пострижен в монашество с именем Варлаам, 9 октября рукоположен во иеродиакона еп. Уфимским Антонием (Храповицким) , 10 октября - во иеромонаха .
После освобождения патриарха Тихона из-под ареста в 1923 году еп. Варлаам принес покаяние в уклонении в раскол и 16 сентября 1923 года был назначен епископом Псковским и Порховским , одновременно с 17 июня 1924 года управлял Гомельским викариатством .
Осенью 1928 г. по просьбе тяжелобольного митр. Агафангела архиеп. Варлаам управлял Ярославской епархией . В октябре того же года, после кончины Ярославского митрополита, управляющим Ярославской епархией был назначен член Временного Патриаршего Синода архиеп. Павел (Борисовский) . Архиеп. Варлаам объявил, чтобы в храмах поминали за богослужением только правящего епископа, а его самого - тогда, когда он служит. Попытки архиеп. Павла ввести в храмах Ярославской епархии поминовение за богослужением митр. Сергия и гражданских властей (архиеп. Павел требовал это в первую очередь от Варлаама как от своего викария) привели к новому обострению ситуации. В рапортах от 25 ноября 1928 г. (архиеп. Павлу) и 20 января 1929 г. (митр. Сергию) архиеп. Варлаам просил отказаться от введения указанных молитв в храмах Ярославской епархии и оставить епархию в том положении, в каком она была при митр. Агафангеле. После безуспешной попытки убедить митр. Сергия и архиеп. Павла архиеп. Варлаам заявил, что служить не будет, пока не прекратится насилие над его волей, значительная часть духовенства и паствы епархии его поддержала. На Пасху 1929 г. архиеп. Варлааму и архиеп. Павлу удалось найти компромисс: архиеп. Варлаам возобновил священнослужение при условии, что его не будут обязывать поминать митр. Сергия и вводить моление о властях.
Сочинения
- Ренан и его кн. «Жизнь Иисуса»: Излож. содерж. и критич. разбор при свете евангельского учения. Полтава, 1908;
- О христ. воспитании детей. Полтава, 1910;
- В труде - жизнь. Полтава, 1912;
- Вера и причины неверия. Полтава, 1912;
- Теософия перед судом христианства. Полтава, 1912;
- Речь при наречении во еп. Гомельского // ПрибЦВед. 1913. № 2. С. 65-67;
- Письма из ссылки // ВРСХД. 1973. № 108/110. С. 36-45.
Литература
- Архивные материалы: ЦА ФСБ РФ. Д. Р-41655; Д. 100256; Архив УФСБ России по Ивановской обл. Д. 9974-П. Т. 1-2; ГАРФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 263. Л. 76; Ф. 353. Оп. 3. Д. 737; Ф. 6343. Оп. 1. Д. 263. Л. 76, 118 об.; Архив УФСБ России по Вологодской обл. Д. П-14826.
- Иоанн (Снычёв), митр. Расколы // ХЧ. 1991. № 6. С. 33-34, 42;
- он же. Церк. расколы. С. 106-108, 111, 115, 119, 120;
- Не предать забвению: Кн. памяти жертв полит. репрессий, связанных судьбами с Ярославской обл.: В 3-х кн. Ярославль, 1993. Кн. 2. С. 79; Дамаскин. Кн. 2. С. 393, 396, 397, 399, 422, 519;
- Следственное дело Патриарха Тихона: Сб. док-тов. М., 2000. С. 899;
- Политбюро и Церковь. Кн. 2. С. 325, 500, 530;
- Шкаровский М. В. Иосифлянство: течение в РПЦ. СПб., 1999. С. 19, 130-136, 144, 189, 276-277.
Использованные материалы
- А. В. Мазырин, М. В. Шкаровский. Варлаам (Ряшенцев) // Православная энциклопедия, т. 6, с. 598-600
Лавринов В.В., прот., Обновленческий раскол в портретах его деятелей (Материалы по истории Русской Церкви. Книга 54), М.: Общество любителей церковной истории, 2016, с. 618.